Экономике страны требуется реиндустриализация

Сергей Дмитриевич Бодрунов, президент Вольного экономического общества, профессор, доктор экономических наук. Как убеждённый сторонник реиндустриализации считает, что России уже пора переходить на новую модель экономического развития. Но как это сделать на практике и кто будет осуществлять эти планы?

Экономике страны требуется реиндустриализация
7 декабря в 19:30 на «Радио России» вышла передача «Завтра в мире» с участием Президента ВЭО России С.Д. Бодрунова.
Аудиозапись передачи слушайте на сайте Радио России.

Программу "Завтра в мире" ведёт Лариса Катышева.

Гость в студии – Сергей Дмитриевич Бодрунов, президент Вольного экономического общества, профессор, доктор экономических наук. Как убеждённый сторонник реиндустриализации он считает, что России уже пора переходить на новую модель экономического развития. Но как это сделать на практике и кто будет осуществлять эти планы?
Вы считаете, что настало время менять старую модель экономического развития на новую. Сразу возникает вопрос, почему вы так считаете? И как будет выглядеть другая экономическая модель?

С. Бодрунов: Задача, в общем-то, понятная. Почему? Потому что сегодняшнее состояние российской экономики, наверное, мало кого устраивает. И не только тех людей, которые управляют экономикой и которые в реальном секторе экономики работают, но, наверное, и тех, кто потребляет предметы отечественной экономики. То есть, наше население, которое испытывает на себе все "тяготы" современной экономической жизни. Ведь известно, что все трудности, возникающие в экономике, приходится преодолевать, как правило, населению. Проблемы в экономике в любой стране всегда отражаются на населении. Поэтому руководство страны, понимая ситуацию, что происходит и проистекает из состояния мировой экономики и трендов цивилизационного развития, и приняло решения о формирования нового подхода к экономической политике и к экономическому развитию страны.

Кем были приняты эти решения?
С. Бодрунов: Президентом страны, в том числе. Потому как и майские указы президента были нацелены на это, да и сам Владимир Владимирович неоднократно заявлял в тот период времени, что старая экономическая модель, в которой жила России до кризиса 2008-2009 годов, себя уже исчерпала. То есть, всё, что можно было из неё получить полезного для России, уже получено, и она уже не генерирует новых позитивных трендов развития для страны.
Более того, президент через некоторое время дал более жёсткую оценку: сохранение прежней экономической политики чревато угрозой нашей национальной безопасности. А это значит, что если мы не будем что-то менять, причём не просто менять, а менять, создавая позитивные тренды развития, то в этом случае мы рискуем остаться на обочине цивилизационного прогресса. Это не фигура речи, а реальная ситуация. Вот поэтому такие решения были приняты, такие поручения были даны соответствующим ведомствам и структурам, которые занимаются этим. Ну а экономическая общественность, в том числе и эксперты Вольного экономического общества России, которое я представляю, как его президент, тоже включились в эту работу. У многих экспертных групп, которые у нас занимались обсуждением тех или иных направлений возможного экономического развития и анализом ситуации: почему так происходит, в чём причина, кто может поменять ситуацию и что может поменять её, – ответы на эти вопросы постепенно выкристаллизовались и сформировались в определённые представления. Сегодня разных вариантов таких представлений много.

В экономической среде какие основные мнения звучат?
С. Бодрунов: Если говорить глобально, то имеется, как всегда, два направления.
Одно направление – либерального толка: давайте широко раскроем рынок и включимся в мировые цивилизационные процессы, которые сегодня ассоциируются с глобализацией, глобальным рынком и т.п. Отсюда разнообразные решения в сфере экономики.
Другой подход – государственнический. Некоторые его иногда называют мобилизационным подходом. То есть, когда государство управляет процессом больше, когда вообще больше государства и больше опоры на понимание собственной силы. Это не значит закрытости экономики, но это означает, что всё-таки есть приоритеты, которые считаются более важными для решения задач вне рамок, которые задаёт глобализационный тренд.

А чем опасен этот глобализационный тренд?
С. Бодрунов: Если говорить обо мне, то я как президент Вольного экономического общества, не могу сам выражать ту или иную точку зрения Вольного экономического общества. Почему? Потому что Вольное экономическое общество – это площадка, на которой обсуждается что-то. Но как специалист из реального сектора экономики и как человек, который долгие годы возглавляет Институт индустриального развития, занимающийся исследованием процессов и трендов индустриального развития, влияния индустриального сектора экономики собственно на развитие экономики, на цивилизационное развитие и т.п., могу сказать, что всё-таки всякое дело, которое мы делаем, должно опираться на чёткие и ясные парадигмальные установки. Такой установкой является для многих специалистов из реального сектора экономики, например, опора на реальный сектор в экономике. То есть, в экономике реальный сектор должен быть превалирующим и главным. А в реальном секторе основной должна быть индустриальная компонента (промышленность в широком смысле слова).
Но не такая промышленность, которую многие сегодня вспоминают, призывая к восстановлению мощного советского мобилизационного кулака.

Возникает вопрос, как, кто всё это будет потреблять и кому это нужно?
С. Бодрунов: Вопрос в другом. Нам необходима, конечно, не старая и по структуре, и по технологиям промышленность, а, безусловно, новая промышленность, новые технологии, новая структура управления промышленностью и новая структура формирования промышленных связей и т.д.
Сегодня мы живём в другом мире, а не в том, в котором жили даже 10 лет назад. А дальше будет ещё сложнее.

В чём особенность современного момента? И что должно найти отражение в новой модели экономического развития? Чем отличается наша сегодняшняя повседневная жизнь от той жизни, которая была совсем недавно? Представим себя десятилетней давности. Возможно, и была та же аппаратура, что используется сегодня в студии "Радио России", но все равно сегодня она, наверное, немного уже другая. Информационное обеспечение, во всяком случае, точно другое. И коммуникационные возможности другие. И темпы обработки информации другие, её поиска и т.д. И это только то, что касается данной сферы.
Или возьмём, к примеру, айфон. Этим предметом активно сегодня пользуется население. Он перекрывает десятки функций, но это один и тот же гаджет. Внутри там и телефон, и часы, и навигационный прибор, и мобильный банк с массой других приложений. И всё это в одном кармане. А что было 10-15 лет назад? Нужно было иметь отдельно телефон, отдельно навигационный прибор, отдельно то, отдельно это. Я не говорю уже о банке, где надо выстоять очередь, чтобы попасть к окошечку. А сейчас я – предприниматель, который сделал себе мобильный банк. Позвонил, и кто-то, кому это нужно, получил деньги. Поэтому я думаю, что сегодняшняя жизнь – это только начало тех технологических изменений, которые влияют на цивилизационное развитие.

А если посмотреть, что происходит в мире по основным направлениям технологического развития? Например, в транспорте. Сегодня уже ни для кого не секрет, что транспорт будущего – это транспорт без водителя. Например, я плохо вижу, и у меня нет прав. Мой водитель, имеющий права, которому я лет пять назад сказал о том, что через некоторое время ему придётся переучиваться, так как в будущем роботы будут управлять машинами, не поверил и уверенно ответил, что на его век, а ему в то время было лет 37, работы водительской хватит, особенно в России.
Тут есть два момента. Первый. Он не поверил в то, что технологический прогресс будет так быстро развиваться. И, второй, что через некоторое время такая профессия, как водитель, исчезнет. Но прошло несколько лет, и я недавно ему снова задал тот же вопрос. Все видят, что Google испытывает беспилотные автомобили, Volvo Truck испытывает подобные грузовики. В России уже КамАЗ разработал соответствующие технологии. Всё это говорит о чём? О том, что а) он был не прав в том, что верил, что технологический прогресс будет развиваться медленнее, и б) что он не будет развиваться в России. Он будет развивать быстро в мире, и от него никуда не денется и Россия. Она придёт к тому же, что и другие страны.
Но перейдём теперь к новой экономической модели. Здесь возникает масса вопросов. Первый. На какие направления делать основной акцент, если мы говорим о промышленности? Второй. Куда деть тех людей, которые высвободятся в результате? Третий. Какие общественные институты и как будут меняться в связи с происходящим? Как изменятся законы, налоги, система управления? Какие будут происходить структурные сдвиги в промышленности и в экономике в целом и т.д.? На все эти вопросы ответ должна дать экономическая модель, которую Россия должна для себя разработать.
Страна не может двигаться вне мировых трендов, она не может развиваться вне мирового цивилизационного процесса. А он говорит о том, что сегодняшнее состояние экономики в мире и политические флуктуации, которые происходят, – это всё следствие того, что человечество переходит к очередному 1) технологическому этапу и 2) к длинному экономическому циклу, предсказанному известным российским учёным и специалистом Кондратьевым, который разработал теорию длинных экономических циклов.
Совпадение этих циклов сегодня приведёт к тому, что в мировой экономике произойдут колоссальные сдвиги, которые повлекут за собой изменение лидеров в экономической области. Почему? Потому что технологические лидеры будущего будут лидерами экономическими. Поэтому России, если она не хочет отстать от мировой экономики, нужно сделать основной упор на технологическое и инновационное развитие.

Читать также